Премьера балет
На Новой сцене Большого театра состоялась мировая премьера балета "Укрощение строптивой", поставленного Жан-Кристофом Майо на микст из музыки Дмитрия Шостаковича. Отсмотрев две премьеры с двумя разными составами, ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА испытала приступ эйфории.
Этот двухактный спектакль родился не благодаря, а вопреки. Во-первых, Жан-Кристоф Майо, на сегодня лучший хореограф Франции, 20 лет не ставил оригинальных балетов на чужой территории (не исключая Парижскую оперу) — с тех пор как возглавил Балет Монте-Карло. Во-вторых, на пути громоздились горы препятствий, начиная с покушения на Сергея Филина, инициатора проекта, и заканчивая сжатыми сроками постановки. Отдельный сюжет составили нелегкие переговоры с наследниками Шостаковича, из киномузыки которого и соткалась партитура нового балета. "Укрощение строптивой" — сюжет, давно выношенный и прочувствованный, Майо хотел ставить именно на Шостаковича, считая, что у его любимого композитора есть сходство с героиней пьесы: и тот, и другая совсем не такие, какими их видят окружающие. Но все балеты Шостаковича уже имелись в репертуаре Большого; тогда хореограф обратился к кино и обнаружил, что "это уникальная музыка, в ней проявляется вся его (Шостаковича.— "Ъ" ) гротескная, сатирическая сущность, как будто это свободное дыхание, которого он не мог позволить себе в симфониях". К миксту из музыки к "Оводу", "Одной", "Встречному", "Москве-Черемушкам" и другим фильмам добавились фрагменты "Камерной симфонии"; и под палочкой дирижера Игоря Дронова этот винегрет зазвучал как цельная партитура с весьма неожиданными для русского слуха ассоциациями.
Звуковые параллели часто усугубляли комизм сценических ситуаций лихим попаданием в яблочко. Под знаменитое "Нас утро встречает прохладой" праздновали зарю новой жизни герои балета, радостно отплясывая в честь помолвки сбагренной с рук Катарины. Под забубенные "Сени мои, сени" являлся на собственную свадьбу пьяный в хлам Петруччо. Процитированная Шостаковичем тема революционной песни "Мы жертвою пали в борьбе роковой" окрасила добавочной иронией тяжкий путь измочаленной героини по зимнему лесу к дому Петруччо. Но были и категорические несовпадения: трагический надрыв "Камерной симфонии" показался несоразмерным и не соответствующим статичному "постельному" адажио — последней борьбе самолюбий главных героев на пути к гармоничному сексу.
К Шекспиру французская команда тоже отнеслась без излишнего пиетета, трактуя сюжет его пьесы как извечный поиск "своей половинки". Шекспировской ренессансной Италии не было ни в сценографии Эрнеста Пиньон-Эрнеста, построившего подвижную белоснежную двускатную лестницу и шесть треугольных колонн, способных превращать сцену то в зал палаццо, то в лес, то в интимную спальню; ни у художника по костюмам Огюстена Дола Майо, представившего стильную черно-белую коллекцию с вкраплениями чистых цветов и легким намеком на историзм в виде пышных юбочек или элементов камзолов; ни тем более у самого хореографа, наделившего персонажей современной лексикой и почти бытовыми реакциями, что доставило немало трудностей танцовщикам-классикам, привыкшим утрировать чувства героев и не умеющим даже пройтись по сцене без лишнего пафоса.
Впрочем, и виртуозы Большого поработали над хореографом, спровоцировав на ряд несвойственных ему зрительских радостей вроде большого пируэта, двойных ассамбле и двойных револьтадов. Взаимное восхищение постановщика и артистов переполняет этот ансамблевый балет, пенящийся пластическими пикантностями и переплетенный паутиной деталей — психологически точных и гомерически смешных. Два состава исполнителей (со вторым постановщик поработать толком не успел, что, впрочем, не сказалось на яркости работ) составили галерею неповторимых типажей, каждый из которых достоин отдельного абзаца, а не жалкой фразы. Преуморительный актерски и всемогущий пластически Вячеслав Лопатин (Гремио). Игорь Цвирко, превративший своего Гортензио в потешно-воинственного альфа-самца. Патентованный лирик Большого Семен Чудин, в партии Люченцио создавший пародию на самого себя. Еще один Люченцио — красавчик Артем Овчаренко, изобразивший скованного "ботана" из интеллигентной семьи. Две Бьянки — бойкая Анастасия Сташкевич, уже в первом благостном адажио дающая понять, что в ее "тихом омуте" водятся презлющие черти, и аристократка-недотрога Ольга Смирнова, чья стервозность сполна обнаруживается только в последней сцене. Сильная самоуверенная Катарина Марии Александровой, не укрощенная, но самостоятельно обуздавшая свой нрав. Петруччо Дениса Савина, ироничный и добрый, напускающий свирепую необузданность лишь ради любви.
Но главными героями премьеры и подлинными питомцами Майо стали Владислав Лантратов и Екатерина Крысанова, первые Петруччо и Катарина, показавшие в своих ролях то, чего никто не ждал от этих благополучных премьеров с устойчивыми привычками и определенными амплуа. Зал ахнул, когда ураган в черном облаке плаща из перьев промчался по воздуху из верхней кулисы в нижнюю; никто не узнал лощеного премьера, известного своим самоконтролем даже в роли развратного Красса, в этом сумасшедшем Рогожине со спущенными подтяжками и повадками распаленного бандюгана. И балерину Крысанову никто не видел раньше такой нежно-эротичной, такой свободной пластически и открытой актерски. Эпизод, когда ее героиня, вынырнув из властных рук Петруччо, запечатавшего ей рот поцелуем, вдруг осознает свою женскую природу, буквально "поплыв" всем расслабленным телом от неведомой еще ласки, возглавит список ее достижений — перед ним меркнут все фуэте, которыми славится эта техничная балерина.
"Укрощение строптивой" Жан-Кристофа Майо произвело тот же эффект, что и другая балетная комедия Шостаковича — "Светлый ручей", первый полнометражный балет Алексея Ратманского, поставленный в Большом 11 лет назад: взрыв потрясающих актерских работ и предчувствие новой жизни. Возможно, это самообман, и эйфория удачной премьеры растворится в академических буднях театра, как бывало не раз с постановками современных западных авторов. Однако гендиректор Урин клятвенно обещал не прятать спектакль в запасниках. И, стало быть, испытанным на премьере безудержным оптимизмом можно будет подпитываться не один сезон.
Пока перерыв в матче (я, разумеется, за оранжевых), пишу о последней премьере Большого. Кто как, а я прекрасно провела вечер. В честь премьеры зрителей задабривали, кофе неспрессо наливали, мороженое раздавали - всё хорошо. Доставили и зрители, когда в разгар любовной схватки главных героев, какая-то тетенька у нас на ярусе громко спросила соседей: "А что они делают? Я не поняла". Касательно творения Майо - это, конечно, никакой не балет, а спектакль с пластическими этюдами и выкриками.Труппа Большого (даже в сегодняшнем ее состоянии) без сомнения сделала честь этой хореографии.
Либретто лучше не читать - писал кто-то, употреблявший что-то очень забористое. Один пассаж о том, что Петруччо делает вид, что разводит огонь, Катарина включается в игру и предлагает ему воображаемый чай. Хореография примитивная, местами забавная, местами натуралистичная, как водится в современном балете - все в волю валяются по полу и волочат друг друга, ухватив за волосы, руки и т.д. Костюмы странноваты - нечто из моды девяностых 20 века - платья с люрексом и пиджаки:) Вроде как перенос шекспировской истории в наши дни.
По исполнителям. Екатерина Крысанова - прекрасна! Очень естественна в роли строптивицы, смешная, раскованная, дерзкая - очень милая. И ей очень шло первое зеленое платье, подчеркивая ее великолепные ноги. Как я соскучилась по катиным танцам, надо бы посмотреть ее в Док Кихоте. Ее партнер - Влад Лантратов - неожиданно для меня раскрылся, перестал быть зайкой_Петей, в нем откуда-то взялась мужская харизма, раскованность. Плюс удачные костюмы - выглядел почти красавцем. Оба приковывают к себе внимание на сцене, даже если не танцуют, а стоят с краю - в общем, главных героев поздравляю. Бьянку (сестру Катарины) танцевала Ольга Смирнова, очень занудно и непонятно, кто ее героиня, какая она? Какая-то никакая. И костюмер не доработал - плечи казались огромными из-за рукавов, а ноги короткими - из-за юбки. И это у молодой девушки. Дуэты с Семеном Чудиным (Люченцио) - просто умереть как скучно, я засыпала, так долго, нудно и затянуто. Чудин, кстати, на своем месте - его герой - деревенский дурачок с соседского сеновала - абсолютное попадание в образ. Других женихов танцевали В. Лопатин и И. Цвирко. Я их, если честно, путала, и не очень понятно, почему 1-й жених заявлен в либретто старичком, а его партия больше похожа на выступление стриптизера, какой-то странный старичок. А вот кто порадовал, так это Гоша Гусев в партии слуги Грумио - молодец! Отец барышень - Артемий Беляков был скорее их младшим братом и как-то особенно не запомнился.
В общем, забавная вещица, труппа танцует с энтузиазмом (кроме кордебалета, но у них танцы монотонные и неинтересные). Один раз сходить можно, но второй - увольте.
1. Владислав Лантратов, Екатерина Крысанова, Ж.-К. Майо
.
/
И. Цвирко, К. Карасева, С. Чудин, О. Смирнова, В. Лантратов, Е. Крысанова, В. Лопатин, А. Тихомирова, А.Беляков
Жан-Кристоф Майо (Jean-Christophe Maillot) поставил балет "Укрощение строптивой"; в главных ролях Владислав Лантратов (Петруччо) и Екатерина Крысанова (Катарина). Мне очень нравятся театральные балеты с сюжетом и драматургией, и такое я видел в последнее время только у Эйфмана. Поэтому эта новая (премьера была несколько лет назад, и всё время шли доработки) постановка меня страшно порадовала. "Укрощение строптивой" показано как борьба двух равных сильных личностей, которые через эту борьбу и страсть приходят к любви.
Петруччо после пощёчины.
Вспомогательные роли экономки и женихов очень хороши, в конце (как это обычно бывает у Шекспира, если нет горы трупов) - четыре свадьбы.
Экономка выходит на сцену до начала спектакля, медленно прихорашивается и не даёт дирижёру и оркестру начать играть.
Майо: <...> Я приехал в Россию, и само собой разумеется, я должен сделать шаг навстречу труппе, с которой собираюсь работать, постичь дух этого невероятного Большого театра. Композитор должен быть русским — это было для меня очевидно. На музыку Шостаковича я ставил неоднократно, но его уникальную киномузыку открыл для себя благодаря своей работе в Большом. В этой музыке проявляется вся его гротесковая, сатирическая сущность. В ней чувствуется сумасшедшая раскрепощенность и та свобода дыхания, о которой может мечтать каждый художник. Шостакович здесь сродни самой Катарине. Скрытной, словно выдающей себя за другую, но вдруг мощно объявляющей свою тайную суть — как Шостакович в этой музыке. Кино (музыка) и драма (пьеса) — великолепные начала для создания балета с историей <...>
От себя скажу, что эротический танец, борьба двух сильных личностей под трагическую и напряжённую музыку камерной симфонии, это нетривиальный ход. Как там у Щербакова ,
Никакой жасмин под окном не пах.
Ни один в садах соловей не пел.
Паче страсти жаждала ты вражды.
Я любил тебя, я сказал - изволь.
Ещё из сочетания музыки и сюжета: чаепитие в чудесной финальной сцене шло под музыку Таити-трот, а эта пьеса была написана на песню Tea for two.
Майо: <...> Трансляция — не то же самое, что фильм-балет, специально созданный для экрана. Но мои хореографические произведения всегда рассматриваются как кинематографические. Быть может, потому что я создаю роли вместе с артистами. Для меня их актерские способности не менее важны, чем танцевальные возможности. Трансляция как раз способна выявить все тонкости актерской игры, нюансы общения героев между собой, над чем я много работал с танцовщиками Большого. <...>
Невероятным образом трансляция этого замечательного балета попала в интернет и до сих пор не удалена. Смотрите
Акт первый
Сцена первая. Возле дома Баптисты . Старый щеголь Гремио, фат Гортензио и студент Люченцио распевают серенады под окном прекрасной Бьянки. Их любовные излияния внезапно прерываются появлением Катарины. Баптиста объясняет поклонникам Бьянки, что первой должна выйти замуж Катарина как старшая из его дочерей. Разбуженные шумом соседи гонят назойливых влюбленных.
Сцена вторая. Таверна . Петруччио, любящий проявлять щедрость не по сред-ствам, обобран до нитки двумя уличными женщинами. Поклонники Бьянки советуют ему обратить внимание на богатую невесту - Катарину. Петруччио решает последовать их совету.
Сцена третья. В доме Баптисты . Бьянка размышляет, кому из трех поклонников отдать предпочтение. Ее мечтания прерываются Катариной, которая в пылу ревности называет сестру расчетливой кокеткой. В разгар спора появляется Петруччио в сопровождении Гремио, Люченцио и Гортензио, переодетых учителями пения, танцев и музыки. Катарина не слишком любезно принимает Петруччио. Оставшись с Бьянкой, «учителя» усердно ухаживают за девушкой, которая, однако, склонна отдать предпочтение Люченцио. Любовные признания Петруччио вначале встречают яростный отпор Катарины: ей кажется, что это злая шутка. Но затем что-то в поведении Петруччио подкупает Ка-тарину, и она соглашается стать его женой.
Сцена четвертая. На улице . Соседи собираются на свадьбу Катарины. Они сомне-ваются в серьезности всей этой затеи. Появляются и поклонники Бьянки: они надеются, что она сделает свой выбор.
Сцена пятая. В доме Баптисты . Катарина в свадебном наряде и гости ждут Петруччио. Вот наконец и он. Но что это? Все поражены его странным нарядом, а еще больше - манерой вести себя: Петруччио буянит, нападает на священника и в конце концов увозит невесту, не дождавшись начала свадебного пира.
Акт второй
Сцена первая. Поездка в дом Петруччио . Петруччио продолжает «укрощать» Катарину. Он га-сит огонь в очаге и отказывается от приготовленной пищи. Всю ночь Катарину мучают голод и холод.
Сцена вторая. Карнавал . Во время карнавала Гремио и Гортензио встречаются с двумя незнакомками в плащах и масках. Каждый из них думает, что это Бьянка, и не раздумывая дает обет жениться. Каково же их удивление, когда оба узнают, что были обмануты, взяв в жены уличных женщин, подкупленных и наученных Люченцио.
Сцена третья. Снова в доме Петруччио . После того как Петруччио разбранил и отверг все ее новые платья, уставшая сопротивляться Катарина покоряется своему господину. И тогда она обнаруживает, что бывший грубиян в действительности умный, учтивый и заботливый муж.
Сцена четвертая. Поездка на свадьбу Бьянки. Петруччио позволяет себе еще несколько озорных выходок, но Катарина уже и сама не прочь участвовать в шутливых затеях мужа.
Сцена пятая. Свадьба Бьянки. Гремио и Гортензио успели обнаружить, что радости супружеской жизни весьма относительны, и даже Лючен-цио имеет основания опасаться, что Бьянка - не такой уж ангел, каким казалась. Катарина же, к удивлению присутствующих, оказывается самой верной, послушной и любящей женой.
С этим хореографом жаждет работать весь балетный мир.
И где только ни идут его спектакли — в труппах Канады, США, Дании, Германии, Швеции, Швейцарии... Но это те спектакли, которые Жан-Кристоф Майо вместе со своими ассистентами перенес на другие сцены. А созданы они все - в Монако, в труппе Балет Монте-Карло, которую он возродил и взрастил. Уже много лет Парижская опера уламывает его поставить балет специально для ее артистов, но он неумолим.
Потому что не в статусе труппы дело, единственное, что имеет значение, - это артисты. Ему надо знать их, любить, понимать, изучить язык их тел и уметь воздействовать на эмоции. Работать с «незнакомцами» он не хочет, хотя его очень увлекает процесс вытягивания наружу тех свойств и качеств, о которых танцовщик и сам иногда догадаться не в силах. Но процесс должен быть обоюдным: артисту необходимо ему доверять и доверяться. Они должны идти навстречу друг другу.
Однако - и такое случилось впервые! - он согласился поставить большой балет для Большого театра.
Его собственные танцовщики - те, с которыми он начинал двадцать лет назад и уже давно делает общее дело, «выросли» и заканчивают свою карьеру. Приходят новые, с которыми, так или иначе, придется все начинать сначала. Коль скоро предстоят поиски взаимопонимания, он решил распространить их и на академическую труппу Большого театра.
Тем более что несколько лет назад назад уже пережил опыт «совместного танцевания». Умопомрачительное «Озеро», которое Жан-Кристоф Майо поставил в Монако (Одиллия - единокровная сестра Принца, дочь его отца и брошенной отцом любовницы, заменяющей в этой пьесе Злого гения Ротбарта), однажды на представлении в Монте-Карло было дополнено классическими лебедиными сценами в исполнении артистов Большого. Так Майо впервые встретил героев своей будущей постановки в Москве - Екатерину Крысанову (КАТАРИНУ) и Семена Чудина (ЛЮЧЕНЦИО). Фестиваль [email protected], в рамках которого в 2012 г. в Большом выступили и артисты Большого, и Балета Монте-Карло, довершил дело: человеческие отношения упрочились, переговоры об оригинальной постановке пошли бодрее.
Наконец, особо подчеркивает Жан-Кристоф Майо, с ним, как всегда, его муза - великолепная, всенародно любимая Бернис Коппьетерс. Она тоже «выросла» и уже не числится в артистах Балета Монте-Карло, но не перестала быть тем гениальным проводником идей своего мастера, каким была всегда. Она - не просто ассистент хореографа, она «первопроходец» едва ли не всех партий, которые будут в новом балете.
История знает не одну балетную интерпретацию пьесы Шекспира «Укрощение строптивой», в том числе и всемирно востребованную - Джона Крэнко.
«Укрощение строптивой», по мнению Жана-Кристофа Майо, - великолепная история человеческих взаимоотношений, которая так и просится, чтобы ее перевели на язык тела.
Он очень хотел, чтобы его первая встреча с артистами Большого театра вылилась в создание сюжетного спектакля, поскольку его всегда вдохновляет способность танцовщиков выразить сюжет.
К тому же, он всегда мечтал сделать эту вещь для Бернис. Это великая, легендарная пьеса с достаточно сложной, запутанной интригой, но больше всего интригует то, что это одна из самых сексуальных пьес Шекспира. Страстный анализ любовных отношений (как ни странно это звучит) - вот что здесь интересно для этого любящего по-своему «перечитывать» классику хореографа. Он считает, эта пьеса о том, как встретились два уникальных человеческих существа, которые не выносят никаких среднестатистических отношений - ни с кем-либо другим, ни тем более друг с другом.
Нет ничего удивительного в том, что для балета взята музыка Дмитрия Шостаковича, неожиданно только, что она вся целиком - из его сочинений, написанных к кинофильмам.
- Я приехал в Россию, - говорит Жан-Кристоф, - само собой разумеется, я должен сделать шаг навстречу труппе, с которой собираюсь работать, постичь дух этого невероятного Большого театра. Композитор должен быть русским - это было для меня очевидно. На музыку Шостаковича я ставил неоднократно, но его уникальную киномузыку открыл для себя благодаря своей работе в Большом. В этой музыке проявляется вся его гротесковая, сатирическая сущность. В ней чувствуется сумасшедшая раскрепощенность и та свобода дыхания, о которой может мечтать каждый художник. Шостакович здесь сродни самой Катарине. Скрытной, словно выдающей себя за другую, но вдруг мощно объявляющей свою тайную суть - как Шостакович в этой музыке.
Кино (музыка) и драма (пьеса) - великолепные начала для создания балета с историей.
Балет Майо и Большого театра уже практически родился. Так в муках или в радости происходило это рождение?
Он столько лет создавал свою труппу, собирал людей, с которыми мог бы работать легко и радостно, что не стал бы нарушать свои принципы ради того, чтобы прийти куда-то, где ему работалось бы тяжело и уныло. «Мне очень важно, чтобы не только я выбрал вас, но и вы выбрали меня», - сказал он артистам Большого театра. Екатерина Крысанова изначально не виделась ему в роли Катарины. Но она сделала выбор и прошла свой путь к хореографу Жану-Кристофу Майо. Стала его Катариной.
Любит классику, но ставит ее очень своеобразно; любит повествовательные балеты, но в изобилии сочиняет бессюжетные пьесы вполне в духе танца модерн. Так кто же вы, господин Майо?
Слишком классичный для одних и слишком модерновый для других - так, ему кажется, его воспринимают. На самом деле - ни то, ни другое. Или и то, и другое? Во всяком случае, балетоманы всего мира уже давно научились отличать язык тела в его балетах от всех прочих «наречий».
Монте-Карло
- город с большими балетными традициями. Здесь когда-то базировалась антреприза Дягилева, после его смерти из остатков этой антрепризы родился Русский балет Монте-Карло. В 1993 г. возглавивший новый (другой) Балет Монте-Карло Жан-Кристоф Майо восстановил связь времен - и в буквальном, и в переносном смысле. Он вырастил эту труппу, он создал фестиваль, на котором пересекаются, взаимообогащаясь, разные балетные труппы мира, он возглавил хореографическую школу, которая не даст этой связи оборваться. Наконец, он блистательно отметил столетие дягилевского Русского балета, отдав свою вдумчивую дань его наследию. Он - воспитатель, творец и очень ответственный человек.
Что такое для него удачная работа, законченный, получившийся спектакль?
«Хореограф, в отличие от писателя или художника, не может работать в одиночку. Он зависит от артиста балета, как сам артист зависит от сценографии, музыки и света. Истинная работа хореографа в том, чтобы структурировать все связи, все отношения так, чтобы потом все собравшиеся создали вместе такое произведение, в котором нельзя определить, кто за что отвечает».
Список произведений Д. Шостаковича, использованных в балете:
1. «Москва-Черёмушки», Музыкальная комедия, соч. 105, № 7 «Прогулка по Москве»
2. Музыка к кинофильму «Встречный», соч. 33, № 1 «Presto»
3. Музыка к кинофильму «Одна», соч. 26, № 17 «Алтай»
4. Музыка к кинофильму «Гамлет», «Дворцовая музыка»
5. Музыка к кинофильму «Одна», соч. 26, № 5, «Шарманка»
6. Музыка к кинофильму «Пирогов», Сюита, соч. 76а, № 4, «Скерцо»
7. Музыка к кинофильму «Гамлет», соч. 116, «Бал»
8. Музыка к кинофильму «Гамлет», соч. 116, «Бал во дворце»
9. Музыка к кинофильму «Встречный», соч.33, № 3 «Песня о встречном»
10. Симфония № 9, соч. 70, 3-я часть, «Presto»
11. Музыка к кинофильму «Встречный», соч.33, № 2 «Andante»
12. Музыка к кинофильму «Овод», соч. 97, «Романс»
13. Музыка к кинофильму «Софья Перовская», соч. 132, «Вальс»
14. «Москва-Черёмушки», Музыкальная комедия, соч. 105, № 26 «Полька с поцелуями», № 19 «Дуэт Лидочки и Бориса «Добрый молодец»
15. Музыка к кинофильму «Овод», соч. 97а, «Пощечина»
16. Музыка к кинофильму «Великий гражданин», соч. 55, «Траурный марш»
17. Музыка к кинофильму «Одна», соч. 26, № 37 «Сцена бури», «Спокойствие после бури»
18. «Камерная симфония» - Квартет № 8, соч. 110а в переложении
Р. Баршая, 1-я часть, «Largo»
19. «Камерная симфония» - Квартет № 8 соч. 110а в переложении
Р. Баршая, 2-я часть, «Allegro molto»
20. Музыка к кинофильму «Одна», соч. 26, № 18 «В хижине Кузьминой»
21. Музыка к кинофильму «Одна», соч. 26, № 6, «Галоп «Какая хорошая будет жизнь»
22. Музыка к кинофильму «Гамлет», соч. 116а, «Шарманка» (вальс)
23. Музыка к кинофильму «Гамлет», соч. 116а, «В саду»
24. Винсент Юманс «Таити-трот», транскрипция для оркестра
Д. Шостаковича, соч. 16
25. Музыка к кинофильму «Овод», соч. 97а, Сюита, № 7 «Прелюдия»
Распечатать